Кто боится операции в Газе и почему?
План Либермана предполагает определенный запас терпения. От всех: политиков, общества, армии, зарубежных партнеров. А Нетаниягу сегодня, по ряду причин, не готов к забегам на длинные дистанции.
План Либермана предполагает определенный запас терпения. От всех: политиков, общества, армии, зарубежных партнеров. А Нетаниягу сегодня, по ряду причин, не готов к забегам на длинные дистанции.
Как ни удивительно, но доказав свою абсолютную правоту в осуждении опасных изъянов "левого" политического кредо, "правые" взяли и переняли его себе.
В июле 2017 года бывший министр экологии Ави Габай одержал неожиданную победу на праймериз на пост лидера партии "Авода". В течение года Габай вступил в конфликт со многими ключевыми фигурами в партии.
Западный мир упорно действует против нашей страны не из-за неопытности нашего премьера – а по своей извечной юдофобии, которая благодаря ультралевым СМИ получила легитимную возможность трансформироваться в антиизраилизм.
Сам по себе, Барак, несомненно, личность выдающаяся и пригоден для такой роли куда больше любого другого израильского политика. Если новый молодой лидер ниоткуда не появится, Барак - единственное лицо, которое сможет бросить вызов Нетаниягу.
Что могло осложнить отношения между двумя лидерами страны после двух лет плодотворного сотрудничества? Есть несколько щекотливых моментов.
Кац - очень деловой и эффективный министр. При сопоставлении с конкурентами из других партий существенно то, что он занимается и проблемами транспорта, и делами разведки. Минусы Каца - отсутствие харизмы и отсутствие ораторского таланта.
Никогда не было, и вот опять: Израиль снова оказался на пороге коалиционного кризиса. Совет мудрецов Торы, который руководит хасидским направлением харедимной общины, отверг последнюю версию закона о призыве.
Что общего между признанием в Израиле армянского геноцида и выборами мэра Иерусалима? На первый взгляд, это сравнение выглядит некоторой натяжкой, и все же неслучайно и в том, и в другом процессе участвуют русскоязычные политики.
Беда правых партий - в том, что они давно у власти, но их достижения в социально-экономической сфере мизерны.
Всевозможные психологические практики, которые, начиная с начала 90-х годов не потеряли своей популярности, можно разделить на два вида. На одних обучают, как манипулировать. На вторых – как распознавать манипуляции.
Самое интересное, хотя на самом деле самое печальное, поведение не политиков-«харедим», которым, как мы видим, некуда было деваться, а остальной коалиции. Смелая до наглости провокация Лицмана вполне могла пройти, если бы не уперся Либерман.
Неожиданно для себя израильское правительство, которому не угрожало практически ничего, кроме привлечения премьер-министра к суду, оказалось на пороге досрочных выборов и прошаталось на этом опасном рубеже целый день.
Все. Ави Габай сдулся. Слился. Утром 12 марта, отвечая на резонный вопрос журналиста, чего это его фракция инициирует выборы, если по опросам Авода получит только 10 мандатов, он впервые произнес волшебное слово "слияние".
Наши политики сегодня напоминают персонажей басни Крылова, которые усердно тащат воз в разные стороны. Впрочем, когда было иначе? Но сейчас особенно велик риск, что воз коалиции свалится в болото досрочных выборов, которые произойдут уже в начале лета.
Но что собой представляет Лапид? Он прекрасный политик, хорошо смотрится на ТВ, произносит хорошие бессодержательные речи. Идейная пустота - большое преимущество: он становится всем для каждого.
"В стране происходит путч", - говорят и пишут люди со слабым зрением, слухом и пониманием происходящего, наблюдая травлю премьер-министра. На деле путч в Израиле произошел 20 лет назад, вскоре после того, как Биньямин Нетаниягу был избран народом на пост
Танцы на граблях - вот как наиболее точно можно описать ситуацию с постоянным игнорированием национальным лагерем в стране целого ряда серьезных проблем, задевающих именно правый электорат.
Оба лидера рассчитывают привлечь мистический "центристский" электорат самых умеренных избирателей, заполучить их голоса. Они сравнивают себя с французским президентом Эммануэлем Макроном.
Чем больше свидетельств коррупции и кумовства находит полиция в делах премьер-министра, тем сильнее любит его электорат. «Детали» попросили социолога Зеэва Ханина объяснить причины этого парадокса.