Шейхи виртуальные, джихад - реальный
Виртуальный джамаат отличается от реального тем, что он не локализован в пределах населенного пункта, а разбросан по всему миру. Такое явление – серьезный вызов нынешним мусульманам.
Виртуальный джамаат отличается от реального тем, что он не локализован в пределах населенного пункта, а разбросан по всему миру. Такое явление – серьезный вызов нынешним мусульманам.
Одной из сфер своей президентской деятельности Путин гордится особо. Это внешняя политика. Здесь его Россия постоянно встает с колен.
Как говорится, деньги - нерв войны. Так откуда же берут средства террористы, которые оставили кровавый след в Европе: Лондоне, Барселоне, Париже, Ницце…
Большая часть сирийского населения с тревогой наблюдала за тем, как их страна превращается в ваххабитскую теократию. Асад, несмотря на все свои недостатки и изъяны, был буфером между населением и междоусобной резней.
Если некоему народу выпало жить под правлением человека немолодого, пришедшего к власти волею случая, в качестве преемника, и после этого уже много лет не подтверждавшего свою легитимность в ходе реальных выборов, то о таком народе вряд ли можно сказать,
Вновь разгорелись дебаты о владении гражданами боевым оружием: Хиллари Клинтон пригвоздила к позорному столбу усилия оружейного лобби NRA по либерализации использования огнестрельного оружия.
Ружье не стреляет само по себе, говорят сторонники права на личное оружие: исправлять надо не законы, а нравы. Исправлять надо законы, говорят противники, тогда невинные выживут и нравы смягчатся. Пока они спорят, Америка подсчитывает потери.
19-летний убийца вполне может стать живым героем палестинского народа. В тюрьме он получит образование, обрастет связями, приобретет авторитет, пока его семье будет платить немалые деньги палестинская администрация.
"Я думаю, что обычный араб, как и обычный еврей, уважает каждого человека, и как обычный еврей занят конструктивной интеграцией в обществе, так и обычный араб хочет, чтобы его сын был ученым или врачом, а не террористом".
Роман Кайе рассказал о том, насколько ужесточение антитеррористического законодательства влияет на modus operandi боевиков-исламистов, а также о том, откуда исходит главная угроза для Франции.
В Польше на улицах не видно ни паранджи, ни никабов, в детских садах нет халяльной пищи,нет мечетей и ни единого вернувшегося с войны в Сирии джихадиста, который бы получал пособие. Почему?
Нападки Трампа на Иран в ООН лишь укрепили Тегеран. Референдум ссорит курдов с США. Израиль демонстрирует мускулы, опасаясь ракет "Хизбаллы". Россия угрожает ответными ударами по войскам США и их союзников в Сирии.
Одной из ключевых тем проходящей в Нью-Йорке сессии Генассамблеи ООН стала острая необходимость активизации сотрудничества в сфере борьбы с терроризмом.
Инструментами террора становятся любые подручные вещи. Это значит, что мы вступаем в новую эпоху повседневного терроризма - прологом к ней послужили еще события 11 сентября 2001 года, когда для атаки на США были использованы гражданские лайнеры.
Путин наслаждается тем, что к нему относятся как к политику мирового уровня. Однако было бы ошибочно полагать, что Россия руководствуется в своих действиях исключительно стремлением к престижу мировой державы.
Исламскому миру нужно исправлять имидж, поэтому на щит подняли преследуемых мусульман далекой азиатской страны. Полноценно принять рохинья в состав своих обществ на протяжении десятилетий отказываются все мусульманские государства.
"Исламское государство" терпит поражение по всем фронтам, его территория и армия съеживается, словно шагреневая кожа. Сирийские и иракские войска захватили уже сотни военнопленных, и их ждет военный трибунал.
Сотни бандитов сразу после освобождения вернулись к террористической деятельности. В кругах, приближенных к министру обороны, говорят со всей уверенностью: сделки "Гилад Шалит 2" не будет.
В войне всех против всех шансов больше у тех, кто умело играет на противоречиях врагов, у которых зачастую претензий друг к другу даже больше, чем к ИГ. Именно это позволяло радикалам держаться так долго.
Эммануэль Макрон заявил, что борьба против "исламского терроризма" - приоритет для его внешней политики. В отличие от своих предшественников, он называет вещи своими именами.