Нового президента США встретили насилие и акции протеста, а также попытка лишить его легитимности. Нежелание дать ему пару минут спокойствия отличает американскую прессу и начинает распространяться и на израильскую.
Летом 2016 года в полиции Израиля было создано Управление по делам арабского сектора, которое возглавил первый в израильской полиции генерал-мусульманин Джамаль Хакруш.
Новогодний твит Трампа желал любви всем, "включая всех моих многочисленных врагов, и тех, кто боролся со мной и проиграл так болезненно, что не знает, что делать".
Следует ли Израилю прибегать к тем же изощренным манипуляциям, что и Путин, чтобы контролировать иностранных лидеров или влиять на них?
Великий американский лингвист Хомский борется с несправедливостью: имущественной, расовой, гендерной, всяческой. Где только завидит несправедливость, там с ней и борется.
Борьба с "подстрекательством" вообще и с "подстрекательством к расизму" в частности в Израиле – это улица с односторонним движением имени Джорджа Оруэлла.
Израильская демократия должна быть заинтересована в том, чтобы в нашем парламенте было представлено арабское меньшинство. Она должна демонстрировать терпимость и отстаивать свободу слова. Однако всему есть предел.
Современная Европа почти в той же мере антихристианская, сколь и антиеврейская. К обеим этим религиям европейцы в целом относятся равно пренебрежительно.
2016 год войдет в историю как водораздел. Его будут вспоминать как год, когда послевоенные мечты либеральных интернационалистов рухнули, и на политической арене с грохотом водворился популистский национализм.
Специальный опрос в честь Международного дня прав человека - что думают израильтяне о правах человека, что для них важно, как они определяют сложные вопросы нарушения прав в нашей стране?
Нет ничего расистского в том, чтобы сожалеть, что более чем каждое десятое место в Кнессете занято представителем союза коммунистов, исламистов и палестинских националистов, открыто оправдывающих террор. Нет ничего антидемократического в том, чтобы желать
В Израиле, где правит коалиция, члены которой не очень-то слушаются премьера, говорить о диктатуре по крайней мере смешно.
Чем дальше французские избиратели проживают от центров больших городов или от вокзалов, тем больше вероятность того, что они голосуют за крайне правый Национальный фронт.
Проблема в царящих в России настроениях. А они если и не чисто прохановские, то очень близки к ним: "Донецк и Газа - города-мученики, города-герои, города-побратимы. Их стирают с лица земли...".
Подозрительность и опасения последней четверти ХХ века совсем не похожи на сегодняшние страхи. Дональд Трамп не просил поддержки у неонацистов, но они поддерживают его с бурным, беспрецедентным энтузиазмом.
Эпоха постправды, в которую все мы неожиданно въехали, означает, что непререкаемых истин больше нет, а есть набор версий, из которых каждый может по собственному усмотрению выбрать ту, которая ему приглянулась.
В отличие от Николя Саркози, 61-летний Франсуа Фийон - действительно "мистер Nobody". Французские журналисты не особенно обращали на него внимание во время кампании, а в это время экс-министр ездил по стране и пытался убедить избирателей.
«Окно Овертона» разверзлось. Все ограды прорваны, а стены рухнули. Заветные политические нормы, испокон веков соблюдавшиеся в Америке, оптом пошли под нож. То, что мы привыкли называть «радикализмом» перестало считаться таковым.
Особенный идиотизм нынешних "левых" протестов в США состоит в том, что любой анализ результатов выборов свидетельствует - победа Трампа объясняется как культурными, так и – куда больше – экономическими факторами.