Мы живем ни в прошлом, ни в будущем, но каждую минуту живем в настоящем. И когда чувствуем что живем, а не думаем, что жить будем завтра, послезавтра, или летом, когда поедем в отпуск, вот тогда и возникает чувство жизни. Если ждать подходящего момента, е
К концу путешествия я чувствую, что россияне уже не знают, туда ли они едут, куда им нужно, а некоторые и вовсе утратили веру в человека, который до сих пор управлял локомотивом.
Нет ничего случайного в расчетах многомудрого знатока истории. Когда выгодно стало не сказки сказывать, а бунты зачинать, тогда-то и перевоплотился Б. Акунин в Бакунина – пламенного анархиста.
Изгой западной цивилизации, заклеймленный за сотрудничество с фашизмом, чьей казни требовали Артур Миллер, Лион Фейхтвангер и другие левые интеллектуалы, признанный безумным и заточенный в психиатрическую лечебницу.
В Израиле станет одним книжным магазином меньше. Эта новость вряд ли удостоилась бы внимания средств массовой информации, если бы речь не шла о тель-авивском "Дон-Кихоте".
Не читал у Пастернака ни слова благодарности за кровь, дарованную ему по рождению. Зато читал о неудобстве евреем быть, о тяжести еврейской ноши, об издевке судьбы, заставившей претендента на трон царя русской поэзии родиться евреем.
На фотоэкскурсии по Старому Городу Иерусалима Марк Галесник рассказал журналистам, что такое "игольное ушко", как звали первого русского султана Османской империи и как поступали с коррупционерами в древности.
Скоро будет год, как по Ближнему Востоку и Северной Африке прокатилась волна арабских революций. Можно ли сказать, что их сценарий писали в США?
Российский писатель Григорий Чхартишвили, более известный как Борис Акунин, признался, что пользовался другими псевдонимами, в том числе и женским.
Кумир прогрессивно мыслящих читателей напоминает о себе новым романом, в котором предпринят табуированный ход: предыстория холокоста избрана здесь предметом для фантазий и шуток.
Те, кто получает удовольствие от выразительного крепкого словца и знает в этом толк, убеждены, что в данном случае, как говорится, лучше меньше, да лучше.
Его семье принадлежит половина Иерусалима. Саймон Монтефиоре (Simon Montefiore) хорошо знаком с безумием этого города.
Такое видение Израиля – это не столько вина Быкова и ему подобных заслуженных евреев России – это их беда. А человеку в беде нужно бы помочь. Богоугодное это дело.
Умберто Эко — о том, как исчезнут нации, чем негры отличаются от инопланетян и куда смотрит интеллигенция.
В момент этих самых размышлений о том, куда красоту пристроить, из темноты коридора выткался седой, как лунь, бациллоноситель иерусалимского синдрома Марк Галесник.
«Эту книгу должен знать каждый образованный человек». В Англии — взрыв популярности самого известного романа Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». С чем связан столь неожиданный взлет интереса к книге, написанной более 50 лет назад.