Меж четырех огней
Беннету, Саару, Либерману и их однопартийцам предстоит выдержать тяжелую и неравную битву, чтобы отвергнуть претензии ХАМАСа.
Беннету, Саару, Либерману и их однопартийцам предстоит выдержать тяжелую и неравную битву, чтобы отвергнуть претензии ХАМАСа.
Закон о реституции, принятый польским сеймом, вызвал возмущение в Израиле и еврейских общинах мира, но никого не удивил.
Полиция лихо ловила нарушителей карантина, но не может справиться с криминальными войнами в арабском секторе и бедуинским рэкетом.
Нетаниягу оставил в наследство новому правительству немало острых проблем, среди которых вопрос: "Что делать с Газой и ХАМАСом?" занимает особое место.
Недолговечны и неэффективны - такова была участь всех правительств национального единства. Сможет ли нынешнее избежать этой судьбы.
За последние полтора года нам не раз казалось, что ничего хуже с нашей страной уже не случится. Но это было ошибкой.
Столкновение с ХАМАСом выпустило на волю не только джина внутренних беспорядков, но и демона нового мирного процесса.
Окончание операции вызвало в Газе победное ликование, а в Израиле - растерянность и сомнения. ХАМАС добился своих целей, чего нельзя сказать о нас.
Конфликт прекратится, как только он выполнит свою политическую задачу. Сегодня никто не сомневается, что задача эта - сохранение власти Нетаниягу.
На долю ультраортодоксов выпало больше ненависти, поскольку от арабов априори не ждал лояльности к еврейскому государству.
Разговоры об уходе в оппозицию все чаще звучат среди "Ликуд"овских активистов, и даже если они не согласованы с Нетаниягу, он не может их не слышать.
Рассчитывать на поддержку арабских партий на фоне столкновений в Иерусалиме и ракет ХАМАСа, прямо скажем, сложно.
Пока Израиль празднует выход из карантина, обстановка в регионе осложняется. Приход к власти Байдена приведет к смене приоритетов.
В последние дни от Нетаниягу отвернулись те, кто, казалось, будет держать его сторону до последнего - ультраортодоксы из ШАС и "Еврейства Торы".
В русскоязычных изданиях и социальных сетях не утихают дискуссии: что лучше - левое правительство или правительство с опорой на ультраортодоксальные фракции.
После окончательного подсчета голосов оказалось, что правый лагерь рано радовался, а премьер Нетаниягу напрасно праздновал победу.
Каким мы бы ни было новое правительство Израиля, ему придется решать давно назревшую проблему - разграничение полномочий с Верховным судом.
В Израиле люди голосуют на выборах, исходя из самых разных причин, причем рациональный подход обычно оказывается на последнем месте.
Люди так устали от заточения, отсутствия работы, неопределенности, что готовы закрыть глаза на то, что возвращение к нормальной жизни приурочено к выборам.
За прошедший год жители страны смирились с тем, что они не распоряжаются своей жизнью, здоровьем, перемещениями, работой, досугом, образованием своих детей.
Темпы вакцинации в Израиле по-прежнему восхищают весь мир, но не устраивают правительство. Оказалось, что многие вообще не собираются делать прививку.
Растущее недоверие к правительству давно уже никого в Израиле не удивляет - эта тенденция только набирает силу день ото дня.
Премьер душит бизнес и бросает на произвол судьбы своих соотечественников за границей. Ему нужна одна победа, и он за ценой не постоит.
Количество жертв в ультраортодоксальном секторе растет ужасающими темпами, но это не смущает раввинов.
Если спросить израильтян, кто виноват в широком распространении эпидемии, большинство ответит: конечно, харедим!
Кажется, что удача изменила нашему премьеру, и ему уже не удастся триумфально прийти к выборам в привычной роли спасителя отечества.
Ограничения затронули весь мир, но ни в одной цивилизованной стране они не были такими жесткими и продолжительными, как в Израиле.
Все смешалось в израильской политике, стоило Гидеону Саару выйти из Ликуда и объявить о создании независимого движения "Новая надежда".
Казалось бы, надо радоваться, но вместо этого среди населения растет страх. На этот раз - страх перед вакцинацией.
Так называемое правительство национального единства, созданное для совместного преодоления кризиса, совершенно утратило свой смысл